Наши соседи. Вроде все как у всех – похожие, в общем-то, судьбы. Работали, встретились, полюбили, сыграли свадьбу, родились дети, построили дом… Но в летописи каждой семьи – свои особые страницы, на жизненном пути – свои закоулки, тупики и перекрестки. Не бывает к счастью ровной дороги, но вознаграждены идущие к нему. Сегодня наши гости – семья Виктора и Людмилы Дингес из Выльгорта.
Из рода священников
Людмила Васильевна Дингес, в девичестве Худяева, – коренная жительница Выльгорта, потомок древнего рода священников местной Сретенской церкви. В годы коллективизации и огульного атеизма ее деды вынужденно отошли от церкви, но не от веры, которую передавали дальше в поколения. «Так и росли: на словах безбожники, а в душе христиане», – вспоминает собеседница. Правда, не всегда детская психика выдерживала такой дуализм. Однажды младшая сестра Люды Худяевой выбросила семейные иконы – сказала, что на них было страшно смотреть…
Имелись в роду и свои герои. Дедушка Людмилы Васильевны по отцу был стахановцем в колхозе, прошел три войны.
Много напутали в людских судьбах те лихие времена, сложили их в причудливую мозаику.
«До семи лет я была Муравьева, – рассказывает Людмила Васильевна. – Получилась такая история. Мама вышла замуж в 1940-м. В том же году ее молодой супруг ушел в армию, а в 1942-м погиб на войне. Их дочь умерла в младенчестве… Маму отправили на курсы бухгалтеров в Сыктывкар, поселили в Выльгорте. В 1946-м году вернулся с фронта Василий Николаевич Худяев с женой и ребенком, их поселили рядом. Его супруга не захотела жить в Коми и вернулась с малышом на родину в Архангельск. Мама и Василий полюбили друг друга. Родилась я. Поженились они позже, и тогда я стала носить фамилию отца. С его старшей дочерью мы долго переписывались, а потом связь оборвалась. Уже многие годы ищу ее, но безрезультатно…»
Лихие 60-е…
После 8 класса Людмила поступила в ухтинский техникум на бухгалтера. «Помню первый год учебы – 1961-й. Был страшный голод, хлеб только черный. Парни, наши сокурсники, сильно голодали, мы их как могли подкармливали, когда из дома посылки получали, – продолжает собеседница. – Еще запомнился случай. В начале 1960-х годов в Выльгорте появились первые телевизоры. Люди покупали технику, но смотреть могли лишь немногие – в большом дефиците были трансформаторы. А в Ухте их купить было проще, вот я и обеспечивала односельчан этими агрегатами. Трансформаторы были тяжелые. Приду рано утром в магазин, нагружу полные санки – и на почту отправлять. Последний трансформатор купила домой, по дороге уронила его, но он и треснувший долго работал.
Помню, отец смотрит передачу про «Новую землю» Брежнева, его воспоминаниях о войне. Сам-то папа на Северном флоте в конвое служил, досталось ему, много наград привез… Вот бы то время вернуть, расспросить его хорошенько про войну, но – близок локоть…»
После техникума Людмилу распределили в Куратовский лесопункт Сысольского леспромхоза – поселок Визиндор. Там она проработала три положенных года и… нашла свою судьбу. «Виктор приехал из армии на побывку к родителям. Так и встретились (улыбается). Солдат, взрослый – на два года старше меня… Он месяц отдохнул и вернулся служить на Сахалин. Стали переписываться. Вернулся из армии в 1968-м, расписались в октябре 1969-го. 17 октября этого года отметили золотую свадьбу», – скромно сообщает Людмила Васильевна.
Партия сказала: «Надо!»
До армии Виктор ходил в вечернюю школу, но закончить не успел. Доучивался в городе, работать устроился на Сыктывкарский механический завод токарем. Людмилу перевели по специальности в Сыктывдинский леспромхоз. Обосноваться молодая семья решила в Выльгорте. «В Визиндоре я была секретарем комсомольской организации. Мне настойчиво рекомендовали вступить в партию, но я этого не сделала. Не прошло и месяца на новом месте – пригласили меня в райком… Сказали, что нужен завсектором комсомола. «Мы тебя знаем, рекомендации хорошие, своя, выльгортская»… Шесть лет я там проработала», – говорит собеседница.
Виктора Александровича завод направил получать высшее образование в Ленинградскую лесотехническую академию. Поступил он на очное отделение. «Уехал учиться, а мы с девятимесячной дочерью Ольгой остались в неблагоустроенной квартире в Выльгорте. Тяжело было. Но муж сказал, что если переведется на заочное, учиться дальше не сможет. А надо было думать о будущем… – вспоминает Людмила Васильевна. – В 1975-м, выйдя в отпуск, сама решила устроиться в Ленинграде. Передала комсомольские дела и поехала в северную столицу. Ленинград в то время был закрытым городом, прописку просто так не давали. Ходила по организациям, но везде мне говорили, что бухгалтер не требуется, на другую работу тоже не брали. Предлагали: разведитесь, будете одинокой, мы вас тогда в любое место примем и прописка будет. Или: езжайте домой, вступайте в партию, получите рекомендации – и тогда вам зеленый свет. Так я ни с чем вернулась в Выльгорт. Устроилась бухгалтером на почту – благо была вакансия. Подала заявление в партию. Приняли, но рекомендаций не дали…»
На вопрос, почему пополнила ряды КПСС, только когда жизнь заставила, Людмила Васильевна ответила: «В комсомол я верила свято и в этой организации ощущала себя на месте. Что касается партии: всегда считала, что в ней должны состоять исключительные, идеальные люди, не знающие ни дома, ни семьи – только интересы партии. Себя я к таковым не относила…»
Попасть в политическую элиту она никогда не стремилась. И тот факт, что ее избранник «из репрессированных», никогда не ставил женщину перед выбором. Виктор Александрович и к политике, и к религии всегда был нейтрален. «Варились сосланные в своем котелке, и не было у них упований ни на Бога, ни на партию. Всю жизнь муж истинно верит только в свою семью и надеется на себя», – с гордостью говорит о любимом человеке Людмила Васильевна.
Гордый народ
Ее свекра звали Дингес Александр Андреевич. Настоящего же его имени невестка не знает – оно было тщательно скрыто для безопасности потомков. В 1930 году поволжский немец с пятью детьми был выслан в Койгородок. Во время войны его разлучили с родными – отправили на дальние работы. В Межадоре он познакомился с женщиной, от которой в 1946 году родился сын Витя. К прежней семье Александр Андреевич не вернулся.
«Родители мужа похоронены в Выльгорте. К нам приезжала его старшая единокровная сестра Эрика, которая искала могилу отца, с тех пор поддерживаем родственные отношения, – поясняет Людмила Васильевна. – С единственным братом Витя впервые встретился в 2004 году, но тот вскоре умер. В Нижегородской области живут его дети и внуки – наши племянники, тоже поддерживаем связь. Некоторые родственники намеревались уезжать в Германию. Младшая сестра мужа Гильда перед отъездом попросила меня помочь ей собрать необходимые справки. Так я узнала, что репрессированным считался не только мой свекор – и его дети подходили под эту статью по национальному признаку».
В конце 1990-х годов Гильда благополучно отбыла в Германию. Очень просила семью брата ехать с ней. Но они отказались – свой родной Выльгорт ближе. Да и возраст уже был не тот, чтобы покидать насиженное место. Связь с оставшимися в России уехавшие поддерживают неохотно. «Пытались искать Гильду, обратились к краеведу в Москве, он сказал: «Немцы – гордый народ. Не ищут вас сами – и вы не пытайтесь».
Людмила Васильевна признается, что всегда очень хотела побывать на исторической родине мужа. «Часто во сне в мельчайших подробностях я видела необыкновенной красоты монастырь, но не знала, где эта обитель. Думала: наверное, Германия. Хоть во сне увидела. Но однажды мне посчастливилось побывать в паломничестве по Украине. Подъезжаем к Почаевской лавре, и я вижу свой сон наяву – этот монастырь… А потом начались волнения на Украине…», – рассказывает собеседница.
Семейный очаг
Шесть лет учебы мужа в вузе тянулись долго. «Зато столько раз ездила в Ленинград, что теперь считаю его родным городом», – говорит собеседница. Диплом студент получил в 1979-м, в декабре того же года у супругов родился сын Максим. Как говорится, теперь вся семья была в сборе.
На Сыктывкарский механический завод Виктор Александрович вернулся уже механиком, трудился на этом предприятии вплоть до его закрытия. На пенсию вышел механиком Сыктывкарского автотранспортного предприятия. Уже на заслуженном отдыхе до прошлого года работал инженером на Республиканском стадионе им. Р. Сметаниной.
Людмила Васильевна в 1983 году уволилась с почты, устроилась на Сыктывкарскую птицефабрику, где и трудилась бухгалтером до 2007-го – до пенсии и 11 лет «сверху».
Виктор Александрович от СМЗ получил квартиру в Сыктывкаре. Но семью тянуло в родной Выльгорт. К счастью, подвернулся удачный обмен жилья. В райцентре сначала проживали в квартире, а в 1989 году стали возводить дом в Пичипашне.
«В конце 1980-х началось строительство индивидуального жилья для работников птицефабрики. Вероятнее всего, мы очень долго ждали бы участок, но помог случай. Дружественная нам семья уезжала в Германию и уступила свою очередь. По первоначальному проекту это жилой комплекс должна была построить птицефабрика и вручить работникам ключи. Но успели только залить фундаменты. Подошел печально памятный 1990-й год, и все заглохло. Люди стали строить сами. Мы строили долго – до 1996 года, каждый гвоздь – своими руками. Въехали, когда дом еще не был полностью готов – нужно было уступить квартиру дочери с внучкой», – вспоминает Людмила Васильевна.
Своим выстраданным жилищем семья довольна. «Места много, наши двери открыты», – говорит гостеприимная хозяйка. Правда, вспоминает, что в первые годы, когда коттедж отапливался централизованно, в нем было очень холодно. И тогда мастеровитый хозяин изготовил шикарный камин. А когда провели газ, этот семейный очаг остался украшением интерьера дома, в котором всегда тепло.
Юлия ЧУПРОВА. Фото из архива семьи Дингесов.
