«Дом, в котором проживает заслуженная учительница школы Коми АССР и РСФСР Ия Алексеевна Мелехина, несложно найти, – объяснил мне бывший председатель пажгинского исполкома сельского Совета Николай Филиппов. – Он стоит у дороги, большой и красивый, обшит сайдингом». «Больших и красивых домов нынче в Пажге много, где конкретно?» – переспросил я. «Рядом со вспомогательной школой, у крутого спуска», – был его ответ.
Увидев глухой забор, калитку я открывал осторожно, боясь, что во дворе может оказаться собака без привязи. На всякий случай крикнул: «Кто-нибудь есть во дворе?»
– Есть, а что хотите? – услышал голос почти рядом.
Я объяснил, что хочу увидеть Ию Алексеевну, уточнив, зачем и почему.
Стоявшая передо мной женщина оказалась именно той, которую я искал, она предложила войти в дом.
Зашли в просторную и светлую деревенскую избу (хотя таковой ее трудно назвать, здесь – все блага цивилизации), прошли на кухню, хозяйка включила чайник и мы разговорились.
– Помнится, – обратился я к собеседнице, – на вашем земельном участке стояли два дома.
– Было такое дело, – с готовностью ответила она. – Один – родительский, другой построили мы с мужем. Но случился пожар, теперь сын между двумя домами поднял новый. Все здесь сделано его руками. На огороде у забора у нас был колодец, который выкопал отец еще в двадцатых годах прошлого века, но несколько лет назад коммунальщики по ту сторону дороги установили коллектор. И, видимо, жилка воды поменяла направление, пришлось от колодца отказаться. Пробурили рядом с домом глубокую скважину, но это уже не та вода, впрочем, как и вся наша сегодняшняя жизнь.
В чайнике закипела вода, Ия Алексеевна выставила на стол чашечки.
– С дороги попьем чайку, согреемся, поговорим за жизнь, – приветливо произнесла она, пододвигая чашку с чаем. – Село Пажга состоит, как раньше было принято считать, из одиннадцати маленьких деревень. Я – коренная жительница деревни Погост. Правда, название не очень звучное, но что поделаешь, не мы его придумали.
«Времена были такие…»
Родилась я 13 августа 1933 года. Отец, Семен Иванович Попов, 1902 года рождения, как и все мужчины его возраста, в июне 1941 года был призван на фронт. Оборонял блокадный Ленинград, погиб в 1942-м. Покоятся в разных братских могилах и три его брата – Григорий, Степан, Михаил. Царство им небесное.
Мама, Анна Иосифовна (девичья фамилия Башлыкова), вырастила меня и сестру Лию (1939 года рождения), можно сказать, одна. С ранней весны и до поздней осени мама, не разгибая спины, работала в колхозе, зимой ее в военные годы направляли на лесозаготовки. Приезжала она с лесной делянки через две недели на один день, чтобы в баньке помыться и нам, двум малолетним детишкам, хлеба испечь. Бывало, встану на табуретку, положу в печку дрова и подношу спичку. Потом бегу в школу, сижу на уроке и поглядываю на дом и печную трубу. Спасибо бабушке Екатерине Никитичне, она хоть и была в годах, но всегда навещала нас, помогала.
Мама была женщиной не только трудолюбивой, но и хозяйственной. Держала корову и поросенка. Кончилась война, она устроилась работать в ОРС, всю зиму возила уголь и почти каждый день приносила домой буханку хлеба. Я и сестра были рады-радешеньки этому кирпичику! Перед тем как откусить кусочек хлеба, облизывали его блестящую корочку, а мякоть не глотали, а медленно, наслаждаясь, сосали.
Времена были такие: кто в колхозе не работал, у тех отрезали частичку огорода. Мама испугалась, что останемся без земли-кормилицы, и вернулась в колхоз.
Законы были такие: если на подворье есть корова, надо было платить натурналог – 200 литров молока. У нас буренка была не очень-то молочная, мы сдавали государству лишь 180 литров. А вот с коз налог не брали, мы держали козу, выросли на ее молоке. Я как-то рассказала об этом школьникам. Девочка, сидевшая на первой парте, подняла руку и спросила: «Зачем надо было держать корову и мучить себя, если все молоко у вас отбирали?» Я от этих слов даже вздрогнула, хотела сказать о многом, но сдержалась и ответила просто: «Корова давала приплод, а это для сельского жителя в то время тоже многое значило».
«Это не трудности»
От детских годов сохранился в памяти еще такой эпизод. Кажется, после окончания шестого класса меня как лучшую ученицу поощрили путевкой в пионерский лагерь, который располагался в школе села Иб. Нам каждый день там давали по одному прянику, покрытому глазурью. Я их не ела, а берегла для мамы и сестры. Когда приехала домой и выложила все это богатство на стол, мама навзрыд заплакала. Успокоившись, сказала: «Война, слава Богу, кончилась, нынешние трудности – это не трудности. Теперь надо думать о будущем. Тебя в пионерский лагерь направили, чтобы ты здоровье поправила, весу набрала. Больше так не делай. Руки и ноги у меня есть, огород большой, все в дальнейшем будет в нашей жизни хорошо».
Зазвонил мобильный телефон, Ия Алексеевна подняла трубку. Немного поговорив, сказала:
– Подруга поздравила со значимой в нашей юности датой. Раньше накануне праздников друг другу посылали поздравительные открытки, теперь сотовый телефон заменяет все. Я уже забыла, когда в последний раз покупала конверт, чтобы отправить письмо.
Я рассказал, как в начале семидесятых годов заместитель редактора сыктывдинской районной газеты «За коммунизм» (нынешнее название «Наша жизнь») Алексей Лыткин к каждому празднику покупал 50 и более открыток, а потом, усевшись за письменный стол, старательно подбирал добрые слова.
– После окончания семи классов, – продолжила рассказ Ия Алексеевна, – я подала документы в сыктывкарское педучилище. Все пять лет, с 1948 по 1953 год, училась хорошо. Вместе с дипломом получила направление в Сторожевский район. Накануне выезда на работу окончила месячные курсы учителей математики.
Дорог как таковых в летние дни до Сторожевска не было. Ехала на новое место жительства и работы на пароходе с названием «Бородино», прихватив с собой из дома матрас и подушку. В районном отделе народного образования инспектор сказал: надо дождаться августовской конференции учителей, чтобы окончательно определиться с местом работы. Я и еще несколько девушек-учителей жили в местной школе. После конференции меня определили в Богородск учителем математики. Через два года перевели в Нившеру учителем физики и математики.
«Некем заменить»
Сохранился в памяти забавный и в то же время горький случай из жизни в Нившере. Накануне летних каникул директор сообщил, что надо съездить в Сторожевск, в РОНО поступило оборудование для кабинета физики, надо нужное отобрать. Поехала, отобрала, а там мне говорят: «Надо прихватить с собой зарплату учителей и отпуск- ные на всех». Денежные купюры в те годы были большого размера, все добро кое-как поместилось в вещмешок. Переночевала у акушерки Анны Васильевны Лютоевой, она родом из Пажги, утром поспешила на пристань. По расписанию пароход в верховье Вычегды от Сторожевска отходил в шесть часов утра. Я прибежала – а от моего парохода остался только дым, стелящийся вдоль берега. Стою на пристани и не знаю, что мне и делать.
– Тут в тайге есть тропа, – подсказал мне пожилой человек, когда я поведала ему о своей беде. – Если ножками быстренько будешь шевелить, Вычегда в этих местах извилистая, догонишь «Бородино» в Большелуге. Расстояние – всего-то ничего, где-то километров 30. И я побежала. Потом тысячу раз себя ругала, ведь можно же было в Сторожевске остаться еще на одну ночь. Но мне директор дал только два дня, чтобы съездить в райцентр, в школе ждали ученики, я не могла оставить класс без учителя. Добежала до деревни Дживск, с пригорка вижу вдали мой пароход, а до реки еще пять километров. Побежала, что есть силы до пристани, а там с «Бородино» матрос убирает трап. Закричала, меня услышали, трап спустили.
В Нившере после пяти лет работы получаю письмо от матери. Она сообщает, что сильно стала болеть, и просит перевестись работать ближе к дому. Звоню в РОНО, заведующий в ответ: «Некем заменить». И вдруг накануне летнего отпуска удача. Звонит инспектор РОНО Валентина Афанасьевна Тарасова, мы с ней в свое время работали в Богородской школе, и говорит: «Наш заведующий отдыхает в Анапе, я исполняю обязанности завроно, гербовая печать у меня. Как только учебный год закончится, я тебе подпишу приказ об увольнении».
Вновь зазвонил телефон. Ия Алексеевна снова поблагодарила кого-то за поздравление с комсомольским праздником.
– Вы были комсомолкой?
– А как же? – искренне удивилась она.
«Помню почти всех…»
– В комсомол приняли, когда я училась в седьмом классе. На классном собрании, обсудив кандидатуры, кому можно вступить в комсомол, выбрали пятерых – Лидию Вавилину, Раису Ильчукову, Венекдита Мелехина, Марию Вавилину и меня. Мы старательно штудировали Устав ВЛКСМ, а тогда не очень-то хорошо знали русский язык. Поехали в Выльгорт, на бюро райкома мне задали несколько несущественных вопросов, к примеру, собираю ли я золу для колхоза, что меня очень удивило. Потом вручили комсомольские билеты и значки. Был март, шли домой пешком по завьюженной дороге. До Лозыма трактор слегка проутюжил дорогу, а дальше были одни заносы. Мы дошли до деревни Чибин, легли на снег и все уснули. Пришла я домой, вся замерзшая, в три утра. Так начиналась моя комсомольская юность. В годы учебы в школе и училище и в годы учительской работы всегда была активисткой комсомольской жизни.
Приехала я в Пажгу, а директор школы Иван Семенович Оверин говорит: «Мест нет. Если пойдешь в пионервожатые, с удовольствием приму заявление». Отказываться не стала. Через год я заменила во время декретного отпуска Нину Николаевну Кызъюрову, еще через год – Эмилию Ивановну Надуткину. Поработала я и в группе продленного дня. Только в 1962 году, тогда директором школы был уже Николай Степанович Кызъюров, мне дали класс. Я и сейчас, хотя прошло много лет, помню почти всех учеников того класса – это Веня Кызъюров, Тамара Емельянова, Ольга Надуткина, Надя Чудова, Рая Гуменюк, Лена Надуткина, Ваня Туров, Сергей Поляков, Лида Надуткина, Зина Надуткина. Они тоже меня помнят, не забывают, поздравляют с праздниками.
Семья и школа
Вышла замуж в 1959 году за своего одноклассника Венедикта Мелехина. Он в молодости окончил ремесленное училище, работал в совхозе водителем и электромехаником. Служил в армии, в морфлоте, целых семь лет. Три года ему было, когда остался без матери, а в восемь потерял отца. Возможно, оттого, что в детстве много горя хлебнул, он всегда был заботливым мужем и отцом.
В октябре 1974 года я была удостоена звания «Заслуженный учитель школы Коми АССР», в 1981 году – звания «Заслуженный учитель школы РСФСР», являюсь и отличником просвещения, – сказала Ия Алексеевна, раскладывая на столе оставшуюся после пожара часть документов. – В 1975 году меня избрали депутатом пажгинского сельского совета, на первой организационной сессии мою кандидатуру выдвинули на должность секретаря исполкома сельского совета. Эту ответственную должность занимала шесть лет. Когда получила удостоверение пенсионера, еще какое-то время работала в этнопедагогическом центре секретарем-машинисткой, воспитателем группы продленного дня, педагогом дополнительного образования. Окончательно вышла на пенсию только в 2000 году.
У меня прекрасный сын Александр. Он родился в 1960 году, окончил СПТУ-2, приобрел специальность механизатора широкого профиля, учился и на курсах газоэлектросварщиков. Работает по специальности и во всем мне помощник и опора.
Александр СУГОРОВ. Фото из архива героини.
