«Жизнь часто испытывала на прочность»: интервью с ветераном из Выльгорта Марией Мухиной

Мария Николаевна Мухина (в девичестве Ватаманова) из Выльгорта – одна из тех, кто принадлежит к категории «дети войны». Этим летом ей исполнилось 89 лет. Несмотря на возраст, ветеран труда хорошо помнит многие примечательные события своей жизни. Конечно, поколению 1930-х-1940-х годов пришлось хлебнуть лиха. Уважаемая сельчанка  рассказала «Нашей жизни» о том, как ее мама освободила из тюрьмы отца в годы репрессий, как семья  выживала  в военное лихолетье и какие невзгоды довелось преодолеть в мирное время.

На прием к Сталину  

Родилась Мария Николаевна в Выльгорте. Вспоминает, что жили в большом двухэтажном доме, построенным еще дедом по линии отца. В какой-то период одну из комнат власти распорядились отдать райкому комсомола. У Ватамановых был огромный сарай, где держали скот. Отец героини Николай Михайлович работал грузчиком: возил на своей красивой лошади разный товар и стройматериалы до Мурашей Кировской области.

В 1930-х годах, как известно, в стране прошла коллективизация. К сожалению, имели место гонения на особо зажиточные семьи. Не обошла эта участь и семью Ватамановых. Тогда они держали лошадь и две коровы. Власти посчитали отца нашей героини кулаком и посадили его. Мама Анна Егоровна отважилась на отчаянный шаг. В 1938 году, оставив пятилетнюю Машу на попечение бабушки, поехала на поезде в Москву с челобитной. Не к кому-нибудь, а к самому… Генералиссимусу Советского Союза Иосифу Сталину.  Там подробно рассказала о своей беде, пояснив, что все, что они имеют, заработано честным трудом. Руководитель государства спокойно слушал, а потом вдруг успокоил:  «Поезжайте домой, вашего мужа освободят». И надо же, действительно, вскоре Николая Ватаманова  отпустили.

Сохранилось еще одно яркое воспоминание тех лет. Мария Николаевна вспоминает, что в конце 1930-х близ Выльгорта лагерники и ссыльные строили железную дорогу до Кирова: «Мы с бабушкой пошли как-то в лес по ягоды-грибы. Вдруг к нам подбегает щуплый изможденный мужичок: «Ой, родненькие! Дайте хоть что-нибудь поесть!». Мы чем-то угостили бедолагу, и он побежал до своих, где ему уже кричал конвой: «Быстро работать, лентяи!».  Кстати, многие заключенные были же политические, считай, безвинно осужденные и брошенные сюда, на Север… А ту дорогу так и не построили, только насыпь вот сделали в несколько километров…».

Война отняла отца и детство

В 1940 году в семье Ватамановых родился сын Леня, а спустя год грянула война. Николая Ватаманова призвали на фронт. Всех мобилизованных собрали в здании в центре села и не выпускали прощаться к родным.

– Папа разбил стекло и сбежал к нам ненадолго, чтобы сказать: «Забирают на войну». Меня он так крепко обнял, очень меня любил, – вспоминает ветеран со слезами на глазах. – А потом  вместе с другими строем отправился в Сыктывкар, на пристань. Жен будущих бойцов посадили на пароход, а мы с бабушкой побрели пешком семь километров. На берегу не могли протиснуться к папе. Я говорю: «Вон дыра в заборе!». Мы через нее выскочили на берег и успели с папой повидаться. Он долго потом махал нам рукой, стоя на носу парохода.

Николай Михайлович попал воевать на Ленинградский фронт, часто писал письма родным. В одном из них сообщал: «Я попал в немецкий плен, но вы не переживайте. Теперь освобожден нашими войсками. Может, и свидимся».

– Но не случилось. В 1942 году пришел треугольный конверт, бабушка сразу сказала: мол, нехороший какой-то. Мама прочитала и давай реветь. Оказалось, это похоронка на отца, погибшего в бою. Мы все тоже плакали. Тогда я, можно сказать, в одночасье повзрослела. Понимала, что надо быть маме помощницей, – говорит наша собеседница.

Дрова рубили сызмальства    

Как и все в ту пору, Ватамановы жили тяжело. Хлеба постоянно не хватало. Мама велела Маше и Лене тереть на терке картошку, потом эту смесь добавляли в ржаную муку и пекли из нее хлеб.

– За обычным хлебом я ходила пешком в город, там в магазине выстаивала очереди (карточки на этот продукт нам выдавали в Сыктывкаре, потому что мама работала в городском роддоме), – продолжает ветеран. – Хоть и была малолеткой, мама брала меня в лес заготавливать дрова. Их я возила домой на больших салазках. Помню, еще в класс третий ходила и уже могла дрова рубить. Мама откуда-то чурки  привезла, показала мне, как управляться с топором. Так и научилась, а потом и братика Леню научила.

После окончания 4 класса Маша решила оставить школу и обучаться в ФЗУ. Но  что-то не заладилось, и она ушла работать на сапоговаляльную фабрику. На пимокатке, как рабочие привыкли ее называть, сельчанка научилась формовать валенки и стала зарабатывать первые деньги, которые несла маме. А та учила: «Дочка, в жизни может быть всякое. Никогда не унывай и будь сама себе опорой».

Позднее, когда Мария повзрослела, ее вместе с другими работницами фабрики стали привлекать к изготовлению кирпичей в Сыктывкаре. Труд очень тяжелый, особенно непросто было находиться в цехах завода, когда на улицах стояли морозы, а план нужно было выполнить кровь из носу.  Однажды Мария Николаевна поехала на работу не на автобусе, который предоставляли рабочим, а на случайной попутке. По дороге из-за гололеда попали в аварию. Долго лечилась, но все же поправилась. «Потом жизнь часто испытывала на прочность, я ко всему привычная», – рассуждает она.

Зигзаги судьбы  

На заводе железобетонных изделий сельчанка встретила своего первого супруга, родился ребенок. Но спустя три года обстоятельства сложились так, что муж уехал на историческую родину, и связь с ним была утрачена.

Мария Николаевна сама поднимала сына, ее мама помогала чем могла. А впоследствии наша героиня встретила другого спутника жизни, работавшего трактористом и водителем. В семье в 1960 году родился сын Валерий, а в 1964-м – Николай. К сожалению, второй муж ушел из жизни из-за несчастного случая на производстве. И наша героиня вновь вспоминала слова мамы: «В жизни бывает всякое. Надейся на себя и будь сама себе опорой». «У меня не было права унывать, нужно же поднимать детей. Погоревала да так же и стала жить дальше», –  говорит Мария Мухина.

– На пимокатке стала общаться с мужчиной, жена которого уехала, прихватив с собой детей. Мы с Борисом Ивановичем поддерживали друг друга, а в 1970 году создали семью. На производстве он трудился кочегаром и на других работах, был хозяйственный, трудолюбивый, несмотря на инвалидность из-за ноги. Детей моих принял и воспитал как родных. Строил дачу в Тыла-Ю, помогал во всем Коле и Валере, а потом и внукам. Мы прожили с ним много счастливых лет. К сожалению, в 1999 году он ушел из жизни – остановилось сердце. Это не удивительно, здоровье муж подорвал на работе, как и многие из его поколения…

Пушистый доктор

Сама Мария Николаевна отдала работе на сапоговаляльной фабрике 18 лет, а потом устроилась нянечкой в садик, чтобы быть рядом с младшеньким Колей. Спустя год руководство детского сада перевело ее в повара. После 10 лет работы в саду она трудилась санитаркой, а зачастую заменяла медсестру в дневные и ночные смены. «Ой, и самой не верится, что столько пережила!» – машет рукой она.

Ее старший сын Шамиль, к несчастью, трагически погиб. Но другие дети выросли достойными людьми, чему Мария Николаевна очень рада. Теперь у нее двое внуков и две внучки.

– А это вот еще один член семьи, – Мария Николаевна указывает на притаившуюся в углу дивана кошку. – В 2008 году у меня пропал красивый трехцветный кот. Я переживала. Искала. А внук Игорь тогда привез пушистый комочек, мол, вот, бабушка, расти его, это мальчик. Назвали Барсиком. Окреп этот Барсик и оказался кошкой (смеется – прим. авт.). Так и стала я ее звать Барсичихой и Барсиком. Интересная она, всегда считывает мое настроение, жестами – ушами и хвостом разговаривает со мной, успокаивает. Когда хвораю, ложится строго на больное место, да так, что не подняться. Врач говорит: «Этого доктора не обманешь, он все чувствует». Да вот подруга Валентина ко мне приходит, с ней долгие годы трудились на фабрике и теперь иногда за чаем вспоминаем наши золотые годы», – говорит ветеран, раскрывая альбом со старыми фотографиями.

Елена МУЗЫКАНТ, фото автора и из архива Марии Мухиной.