Публикуем стихи сыктывдинских поэтов о Великой Отечественной войне, об одновременно страшном и героическом времени, негасимой надежде и непоколебимости, которые помогут погрузиться в ту сложную атмосферу, проглотить тяжёлый комок горечи и воодушевиться силой слова.
Будем жить!
В сборнике «Сполохи войны» поэтесса Валентина Салий из Зеленца отразила важность сохранения памяти о подвиге русского солдата и стойкости советских людей. Через образ ребёнка автор передаёт весь трагизм войны, горькие слёзы скорби, но вместе с тем и твёрдую веру в доброе будущее нашего народа.
***
Глазёнки испуганной лани,
Лицо в придорожной пыли…
«Как звать тебя, милая?». «Таней.
Вы как меня, дяди, нашли?».
«Да заяц твой высунул уши».
Та крепче прижала к груди
Игрушку, чем тронула душу:
«Нет, дяденька, ты не гляди,
Он просто измазался малость,
Мы долго с ним, родненький, шли.
Он – всё, что от мамы осталось…».
И слёзы рекой потекли…
«Отмоем мы зайчика чисто,
Ты только, Танюша, не плачь!
Беды больше с ним не случится», –
Уверенно молвил усач…
И слёзы смахнул он украдкой,
Усталый суровый боец:
«Поверь мне, всё будет в порядке,
Наверно, воюет отец?».
«Нет, папа погиб на границе,
А мы убежали сюда.
Но только догнали нас фрицы!»
Дедуля бранился: «Беда!».
Теперь ни его нет, ни мамы,
Мы с зайцем остались вдвоём».
Вновь слёзы прорвались упрямо:
«Не знаю я, как проживём».
Солдат её обнял за плечи:
«Раз выжили, будете жить,
И время пусть долго, но лечит,
А вас надо срочно отмыть!».
Самобытная поэтесса Вера Павлычева в своём трогательном произведении раскрывает судьбу жительницы Пажги Тамары Кузнецовой. Ребёнком она была узником концлагеря на территории Германии.
***
Концлагерь. Госпиталь. Топчан.
И я лежу вся в окровавленных бинтах.
Что делали со мною фрицы-эскулапы,
И как попала в их шакальи лапы?
Лежу одна, без племени, без рода.
В то время было мне не больше года.
Ни помнить не могла, ни знать,
Где мой отец и моя мать.
Вдруг страшная воздушная тревога.
Ворвалась полька, обезумевшая мать.
Искала здесь кровинушек-сыночков.
Не суждено ей было деток отыскать.
А с ней была подруга, звать Настёной,
Дивчина гарная с украинской земли.
Схватила с жалостью в бинтах комочек,
Вдвоём они меня отсюда унесли.
И стала жить я с мамой Настей
В амбаре, где держали, видно, скот.
Без окон, мебели, без счастья…
Так проходил в амбаре том за годом год.
Пожалуй, что четыре года там мы жили.
С утра до ночи увозили матерей.
Там, на чужих полях, они трудились,
А с нами оставался фриц-злодей.
Он мог швырнуть нас, деток, как собачек,
Подкинуть вверх и не поймать,
И пнуть, как будто ничего не знача.
Я плакала, рыдала, поджидая мать.
Кормили нас похлёбкой из кольраби,
Картофельных очисток и капусты.
Роптали постояльцы:
«Чтобы фашистам было пусто!».
Вот наконец-то объявили долгожданную Победу!
Пытались выйти все, но двери заперты.
Взорвать хотели нас поганые злодеи,
Заложив мины и снаружи, и внутри.
Но наши иль американские сапёры
Сумели узников освободить.
И вышли все вдохнуть свободы…
Всевышний приказал нам дальше жить.
В фашистском гетто пленниками были,
На Родине врагами объявили,
Сослали всех нас на седой Урал,
Но слава Богу, что не на Уран!
Ну а когда в году пятьдесят третьем
Скончался вождь советского народа,
Настёна с дочкой возвратились
На Украину, где всё родное и прекрасная природа.
И здесь за хлопца вышла замуж мама,
Теперь не сирота я: есть отец и мать.
Не говорю, что было очень плохо,
Но, как и все, мы стали выживать…
Преклоняем головы
Светлана Кишулько из Яснэга не даёт забыть читателям, какой ценой нам достались мирное небо и тишина.
Эхо прошедшей войны
Давно не слышен грохот канонады,
Но раны до сих пор болят.
И не забыли ту войну солдаты
И тех, по ком колокола звонят.
И о войне мы не из книжек знаем,
Родители прошли сквозь ту беду,
Мы головы пред ними преклоняем
За то, что подарили тишину.
О тех годах рассказывала мама,
И не любил рассказывать отец.
С боями он дошёл до Будапешта
И встретил там войны этой конец.
А мама в госпитале помогала
И в шестнадцать лет своих
Навиделась там столько боли,
Что хватит на десятерых.
Мы готовы низко поклониться
Им за то, что много лет подряд
По утрам нас будят только птицы,
И не слышен грохот канонад.
Яснэгский поэт Фёдор Елфимов не перестаёт трогать струны читательской души своими глубинными строчками, отражающими настроение народа. В произведении воспевается долгожданная священная Победа, проводится параллель с сегодняшней специальной военной операцией. На строки «проливается» свет надежды, который раскрывает несгибаемую человеческую волю и не даёт пасть духом.
С Днём Победы!
Равнодушным сегодняшний день
Никого не оставит в огромной стране:
Его чтит тот, кто помнит и воинов славит,
Победивших в суровой великой войне.
И не только у нас, а во всём мире помнят,
Возлагая цветы на могилах солдат.
Вся земля, вспоминая тот ад, горько стонет,
И огни у гранитных фамилий горят.
Полита та победа солдатскою кровью,
Солью слёз не дождавшихся их матерей,
Вся пронизана общей неистовой болью
И мольбами просящих о мире детей.
Затянулись полями пшеничными раны,
Смыта кровь голубыми потоками рек,
Города из руин и из пепла восстали,
Сумрак гроз и пожарищ жестоких померк.
Ежегодно мы славим великую дату,
Чтобы помнить, кому жизнью обязаны мы:
Генералу, полковнику, просто солдату
Поклонившись родимым до самой земли.
И сегодня, когда снова нам испытанья
Приготовила вражеской силы орда,
Мы не в праве предать наших дедов желанья:
Чтобы впредь не могла к нам нагрянуть беда.
Если б только они, в землю павшие, знали,
Что фашизм, не исчезнув, проявится вновь,
Они все, как один, за страну грудью
встали б,
Не боясь за неё вновь пролить свою кровь.
День Победы сегодня всё более важен,
Цвета крови знамёна опять на ветру.
Вновь Отчизна в беде, и, как прежде, на страже уже правнуки тех, кто прошёл ту войну.
Не поставить Россию вовек на колени!
Волю русских сломить никому не дано!
И победой закончится всё непременно:
Враг уж должен усвоить был это давно.
Подготовила Елена ВИШНЯКОВА.
Фото из открытых источников.
