В этом году исполняется 125 лет со дня рождения последнего защитника Брестской крепости майора Петра Михайловича Гаврилова. Жизнь Героя Советского Союза поражает своими крутыми зигзагами: деревенский паренёк, ставший офицером Красной Армии, убеждённый коммунист, предрекавший скорое начало войны с фашистами, измождённый защитник Родины, подвигом которого восхищались даже пленившие его враги, отвергнутый земляками бывший пленный и один из немногих выживших защитников Брестской крепости, получивший орден Ленина и медаль «Золотая Звезда».
Путь к крепости
Пётр Гаврилов родился в июне 1900 года недалеко от Казани в семье крестьянина. Рано остался без отца. Окончил Казанскую центральную крещёно-татарскую школу. В ранней юности батрачил, а в 15 лет ушёл в Казань, устроился на завод чернорабочим.
Весной 1918 года вступил в ряды добровольцев Красной Армии, сражался на Восточном фронте против войск Колчака, затем Деникина и повстанцев на Северном Кавказе. После окончания Гражданской войны остался в армии. В 1922 году стал членом партии.
В сентябре 1925-го окончил Владикавказскую пехотную школу, а в 1939-м – Военную академию им. Фрунзе. Принял участие в Советско-финской войне 1939-1940 годов, по окончании которой его стрелковый полк был переведён в Западную Белоруссию, а с мая 1941-го дислоцировался в Бресте.
Подчинённые его называли «въедливым» начальником, потому что он вникал во все мелочи быта. Вникал дотошно, настойчиво, придирчиво. Пётр Гаврилов готовил бойцов к войне безжалостно, предчувствуя её приближение. Личный боевой опыт и два военных образования давали ему на это полное право. Знающие его командиры считали его грамотным, требовательным, трудолюбивым, заботливым и пунктуальным.
Накануне Великой Отечественной майор Гаврилов не раз в своих беседах с бойцами и командирами откровенно говорил, что война вот-вот начнётся, так как Гитлеру ничего не стоит нарушить акт о ненападении. Кто-то написал заявление о смелых высказываниях майора в дивизионную партийную комиссию. Петра Михайловича обвинили в распространении тревожных слухов среди подчинённых. Ему грозило вполне серьёзное партийное взыскание. Слушание персонального дела коммуниста Гаврилова было назначено на 27 июня 1941 года. Но… началась война.
Июнь 1941-го
В начале военных действий нацисты победоносно продвигались в глубь СССР: им казалось, что блицкриг вот-вот завершится триумфом, но все их планы нарушала Брестская крепость. Одно из её укреплений, Восточный форт, усиленно сопротивлялось, из-за чего 45-я пехотная дивизия вермахта всё ещё топталась на приграничном пятачке. Ситуацию не спасали даже донесения о взятых пленных и грандиозные перечни трофеев.
Довольно долго немецкому командованию ничего не было известно о тех, кто продолжал сопротивление. И только через пять дней появилась запись в немецком донесении: «27 июня. Душой обороны являются майор и комиссар». Личность комиссара точно не установлена до сих пор. А вот имя майора известно: это командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии Гаврилов.
После нападения немцев на крепость Пётр Михайлович возглавил группу бойцов из 1-го батальона своего полка и мелких разрозненных подразделений 333-го и 125-го стрелковых полков, во главе которой сражался на валу у Северных ворот Кобринского укрепления.
Затем он возглавлял гарнизон Восточного форта, где с 24 июня сосредоточились все защитники Кобринского укрепления. Всего у Гаврилова в подчинении было около 400 человек с двумя зенитными орудиями, несколькими 45-миллиметровыми пушками и четырёхствольным зенитным пулемётом. Находясь в Восточном форте, майор посылал в разные стороны разведгруппы, составленные преимущественно из командиров Красной Армии. Именно они и понесли потери — немногие вернувшиеся смогли доложить: нацисты блокировали крепость надёжно, прорыв невозможен.
Спустя неделю боёв один из германских командиров писал в донесении: «Сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства. Оставалось одно решение: голодом и жаждой вынудить русских сдаться в плен». На ультиматум, предъявленный защитникам крепости, они ответили своим решением сражаться до конца. Женщинам Гаврилов приказал покинуть позиции, чтобы спасти детей.
Последний оплот
В конце июня из-за сильной бомбардировки сопротивление защитников Восточного форта было окончательно сломлено, и те, кто уцелел, оказались в плену. Автоматчики, обшаривая один каземат за другим, искали Гаврилова. Офицеры настойчиво допрашивали пленных об их командире, но точно о нём никто не знал. Одни видели, как майор уже в конце боя вбежал в каземат, откуда тотчас же раздался выстрел. «Майор застрелился», — говорили они. Другие уверяли, что он взорвал себя связкой гранат. Как бы то ни было, найти Гаврилова не удалось, и немцы пришли к заключению, что он покончил с собой.
Но Пётр Михайлович продолжал сопротивление, укрывшись в казематах с остатками своей группы, в которой было 12 человек с четырьмя пулемётами. Оттуда бойцы вели огонь по фашистам. Попытка прорваться в Беловежскую пущу не удалась. 12 июля в живых оставалось только трое.
В своих воспоминаниях о тех страшных днях обороны, сопровождавшихся жаждой и голодом, Пётр Михайлович писал: «Поел комбикорма, и на другой день у меня появились в животе резкие боли, что на третий или четвёртый день я уже стонал от боли в животе».
Вскоре майор остался один. 23 июля он дал захватчикам последний бой. Стойкость Гаврилова потрясла даже немцев: его, оглушённого взрывом вражеской гранаты, искромсанного осколками, они не пристрелили.
Немецкие офицеры, восхищаясь мужеством советского командира, сохранили ему жизнь и отвезли в военный госпиталь, где рассказали врачу, что «этот человек, в чьём теле уже едва-едва теплилась жизнь, всего час тому назад, когда они застигли его в одном из казематов крепости, в одиночку принял с ними бой, бросал гранаты, стрелял из пистолета и убил и ранил нескольких гитлеровцев».
В последующие дни в военный лазарет не раз приезжали немецкие офицеры посмотреть на героя, проявившего удивительную стойкость и волю в борьбе с врагом.
Послевоенные испытания
После выздоровления майор Гаврилов оказался в нацистских концлагерях. Из его показаний известно, что до 5 мая 1942 года он лечился в госпитале в Южном городе, затем был переведён в тюрьму в Крестах в Польше, с 16 июня по 1 ноября 1942 года содержался в лагере Хаммельсбурга, затем, до 24 апреля 1945 года, — в Регенсбурге. Освобождён в мае 1945-го.
После процедуры фильтрации Петра Михайловича восстановили в звании, но исключили из партии из-за содержания в плену. Осенью 1945-го он был назначен начальником советского лагеря для японских военнопленных в Сибири. И после сокращения армии в 1947 году вернулся в родное село Альвидино под Казанью, однако жизнь здесь стала для Петра Михайловича ещё одним испытанием на прочность.
Учительница младших классов Альвидинской школы Анна Козлова с го-речью рассказывала:
«Наша первая встреча с Петром Михайловичем состоялась в 1947 году. Встреченный жителями села как враг народа, он с матерью стал жить в землянке. Работал пастухом, помогал убирать колхозный картофель. Мы дружили семьями. О войне говорить не любил. Лишь изредка, после дотошных расспросов, рассказывал о том, что ему пришлось перенести. Вспоминаю один случай. Осень. Идёт уборка второго хлеба на колхозных полях. Лошадь тащит за собой телегу, из которой выпадают клубни. Пётр Михайлович идёт следом и подбирает их. А люди, видя это, подкидывают ему ещё: мол, «на, ешь, враг народа!». Самые же наглые позволяли себе подойти сзади и пнуть его».
Много лет Пётр Михайлович надеялся найти следы жены и приёмного сына, с которыми расстался в первые дни войны, но тщетно. Даже заключив брак вторично, он продолжал их поиски. И только в 1956 году обнаружил бывшую жену, парализованную, в захолустном доме инвалидов. Перевёз её к себе и до последнего часа заботился о ней вместе со второй супругой.
Из забвения – в Герои
После появления цикла радиопередач писателя Сергея Смирнова «В поисках героев Брестской крепости» в 1954 году майор Гаврилов был восстановлен в партии. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 января 1957 года за образцовое выполнение воинского долга при обороне Брестской крепости и проявленные при этом мужество и героизм Петру Михайловичу Гаврилову было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
В послевоенные годы герой активно занимался общественной работой. При этом отличался скромностью. На своих земляков зла не держал. С 1968 года до конца своих дней жил в Краснодаре, где и ушёл из жизни в январе 1979 года. Герой войны на основании его завещания был перезахоронен на гарнизонном мемориальном кладбище Бреста.
Его именем названы улицы в Казани, Бресте, Краснодаре и Пестрецах. Мемориальная табличка установлена в пантеоне Героев парка Победы Казани. Также памятная доска установлена в селе Альвидино Пестречинского района Республики Татарстан, здесь же в 2010 году был открыт музей. На родине Героя в его честь ежегодно проводится Всероссийский фестиваль исторической реконструкции «Элбэдэн», который традиционно проводится 21 и 22 июня и собирает энтузиастов со всей страны. Так, в этом году фестиваль посетили 18 тысяч гостей, а реконструкторы воссоздали три боя, в том числе и эпизод обороны Брестской крепости.
И не только в России чтут подвиг Героя. Образ великого воина запечатлён в скульптурной композиции «Мужество», установленной в Брестской крепости. Эта же композиция изображена на рублёвой монете из серии, посвящённой 60-летию освобождения Белоруссии от фашистских оккупантов, выпущенной в 2004 году. А в Приднестровье на отчеканенной в 2020 году 25-рублёвой монете этот же монумент изображён в другом ракурсе.
Встреча фронтовых друзей
Через 15 лет после обороны Брест-ской крепости в Москве состоялась встреча её защитников. Именно тогда корреспондент Марк Ганкин успел запечатлеть трогательную встречу боевых товарищей, уцелевших после страшной войны и испытаний, доставшихся на их долю.
Эта неожиданная встреча друзей произошла в Москве 24 июля 1956 года. В тот день герои обороны крепости должны были выступать в Центральном доме Советской армии. Александр Семененко, во время войны в звании старшего лейтенанта сражавшийся в крепости и затем содержавшийся в плену вплоть до апреля 1945 года, увлечённо обсуждал с Петром Гавриловым предвоенные годы. К скамейке, на которой они сидели, подошёл худощавый лысоватый человек. Левый рукав его рубахи был пуст почти до самого плеча. Он остановился и молча, пристальным взглядом посмотрел на них. Семененко поднял голову и поглядел на незнакомца. И вдруг не то крик, не то стон вырвался у него, и, стремглав вскочив со скамейки, он бросился к однорукому. А вслед за ним, увидев этого человека, вскрикнул и кинулся к нему Гаврилов. Обнявшись, прижавшись щекой к щеке, они плакали в голос, громко, не обращая внимания на прохожих. Горожане, спешившие по площади Коммуны (Суворовская площадь), спрашивали, что случилось, а узнав, что это встретились через 15 лет герои Брестской крепости, понимающе кивали, останавливались и смотрели на них повлажневшими от слёз глазами.
Подошедшим оказался старший лейтенант Николай Зориков, который при обороне крепости потерял руку, но, истекая кровью, до самого последнего момента старался эвакуировать продовольствие и фураж, чтобы они не достались врагу. Из крепости его доставили в госпиталь, однако, когда раненых везли на восток, они попали в окружение и оказались в фашист-ском лагере. Потерявший руку Зориков заболел в плену туберкулёзом, но чудом выжил, хотя к 1945 году стал глубоко больным человеком.
Присутствовавший при встрече корреспондент Марк Ганкин с мгновенным вдохновением фотографа-художника, выбрав верный ракурс съёмки, поднял к глазам фотоаппарат. Так родилась эта творческая фотография, отмеченная Золотой медалью Международной фотовыставки. Многие зарубежные издания на всех континентах перепечатали данный снимок из журнала «Советская женщина».
На фото : защитники Брестской крепости (слева направо) Александр Семененко, Николай Зориков и Пётр Гаврилов встретились после войны.
Ольга КАЛМЫКОВА.
Фото Вадима Савицкого, Марка Ганкина и из открытых источников.